Целых два дня кони мчались без отдыха по имперским полям и лугам, пока, наконец, вдали не показалась река. С виду она казалась такой тихой, спокойной… Феанор, гнавший своего коня без устали от самой Драс-Леоны, резко затормозил, благо чему конь, скорость которого в данный момент превышала суммарную обычную скорость двух имперских коней, от неожиданности встал на дыбы, сбросив с себя своего Всадника с криком
- Аааа!..
Который после несколько секундного полета угодил прямо в реку, подняв там целый фонтан брызг. Не мешкая и, несмотря на то, что ему мешала надетая на него броня, Нор спокойно выплыл на берег.
-Как хорошо, что эльфийские доспехи делают нержавеющими и легкими – промолвил с облегчением отряхивавшийся эльф.
Вдруг, обладавшему острым слухом, эльфу, послышалось, что откуда-то издали доносились подозрительные звуки.
- Похоже, мы здесь не одни. Ты подожди здесь, Эйлин, а я проверю, что там. - С этими словами Феанор отправился в сторону шума, и по пути хотел, было, на всякий случай обнажить оружие, но тут только понял, что, собственно, меча то у него и нет.
Э… Куда ж он делся? А, видимо я потерял его, когда упал в реку… Эх…
Тогда Нор достал свой второй меч, короткий, продолжая осторожно двигаться в сторону еле слышного шума.
Пройдя вдоль реки несколько десятков метров, эльф увидел впереди интересную картину:
Возле реки расположился отряд воинов Империи.
Интересно… Что же они забыли здесь?
Кое-кто из них был вооружен арбалетами, кто-то алебардами, а кто-то – мечами.
Доспехи также носили разные… Если лучники были и вовсе без них, то мечники были прям таки закованы в тяжелые латы. Среди всех воинов выделялся один господин, доспехи которого были наиболее красивыми, сверкавшими и сплошными, а шлем украшали развевающиеся на ветру перья. Солдаты, стоявшие возле него, обращались к нему с большим почтением.
Хмм… А это еще интересно что за «шишка»? И что ему могло здесь понадобиться?
И тут вдруг Феанор вспомнил, что покидал Эллесмеру как раз для того, чтобы разузнать, что же такое конкретно творится в Империи.
Я болван … - подумал Феа, хлопнув себя по лбу. Однако ему в голову тот час пришла идея
Хмм… А ведь этот господин, как видно далеко не из бедной семьи… Он должен что-то знать… Что ж, вот он мне все и расскажет… Но сперва разберемся с его охраной…
А как раз в это время, добрая половина Имперского отряда находилась на мосту через реку.
- Рейза дю адурна! – воскликнул на древнем языке эльфийский принц, и в тот же миг казавшиеся до той поры мирными, воды реки забушевали, образовалась гигантская волна, которая с неистовой яростью обрушилась на солдат на мосту, большинство из них отправив тонуть в реке в их тяжелых доспехах. Другие же попросту попадали на ставшем скользким мосту и теперь барахтались, не в силах подняться из-за своего тяжеленного снаряжения.
Остались только те, что на берегу…
Нор действовал быстро:
- Мальтхинае – одно слово на языке эльфов, и пятеро Имперцев, бывших уже готовыми накинуться на него, замерли не в силах сделать что-нибудь.
Ну а теперь пришло время командира…
Тут Феанор, заметив, что арбалетчик уже готов выстрелить в него, опередил того, броском кинжала попва противнику точно в грудь.
А в это время, та самая «шишка» обнажила свой полуторный клинок, и двинулась, громыхая доспехами, на эльфа. Поравнявшись с Нором, барон – лорд – герцог, или кто еще он там был, обрушил на принца удар огромный силы. Но шустрый эльф увернулся.
Вот черт… Против такой железяки мой короткий клинок бесполезен… Как же мне быть?
А предводитель имперского отряда, не теряя времени, занес свой меч над головой, приготовившись разрубить пополам безоружного юношу… Феанор уже думал, что это его конец, как вдруг ему вспомнилось одно древнее заклинание, и он, не мешкая, произнес его:
- Джиерда! – после чего меч имперца разлетелся на осколки.
А пока тот стоял, пораженный и не знавший, что делать, Феанор все быстро сообразил и недолго думая, пнул имперца между ног. «Ходячая броня» упала на колени. А Феанор, сорвав с него шлем и приставил к его горлу свое оружие.
- Прошу вас, пощадите, не убивайте меня! – стал молить о пощаде имперский дворянин.
- Рассказывай все что знаешь – что творится в Империи? Что слышно о Фелессане?
-  Фелессан? Его больше нет. Ведь, поскольку власть в Империи была захвачена им не законно,  далеко не все представители высшей знати поддержали его. А уж когда тот захотел провести мирные переговоры с эльфами, на его стороне осталось совсем мало сторонников из знати. Тогда многие влиятельные аристократы Империи объединились и решили свергнуть Фелессана. Они наняли профессионального ассасина, который, зайдя ночью в покои императора, жестоко расправился с ним. После этого страна погрузилась в пучину коррупции и хаоса. Те самые аристократы, что совершили убийство императора, захватив в стране власть, пытаются управлять ею. Но пока что в их полном подчинении находится лишь Драс-Леона и Урубаен. В других же землях все по-разному. Везде беспорядки. Жители Теринсфорда вообще свергли имперскую власть и установили демократию. О городах же за горами Спайн вообще ничего неизвестно…  Временное правительство, образованное влиятельными аристократами, пока что с трудом удерживает власть. Ведь далеко не каждый имперский дворянин поддержал их, что уж тут говорить о простом народе… Аристократы пока что не могут подавить беспорядки в стороне, и бросать верные им войска на подавление бунтов, не говоря уже и о войнах с варденами и их союзниками, ибо пока что войска им нужны им для поддержания порядка в столице и укрепления своей власти. Да  войск у них еще не так много. Но с каждым днем их власть становится все крепче. И возможно, через месяц уже вся Империя будет в их руках… Ибо эти дворяне алчны, хитры, а воля их сильна.
После этого рассказа Феанор потерял дар речи. Он был в буквальном смысле поражен услышанным. Чего-чего, но этого он никак не ожидал.
Вот это да… Только Фелессан стал императором, и уж мертв? Ну и ну… Ну и страна же эта Империя… Что ж, я должен скорее сообщить об этом Имиладрис и прочим.
Не теряя времени, Нор бросился к Эйлин. Коротко бросив ей
- Нам нужно срочно спешить, и как можно скорее достигнуть Эллесмеры.
Феанор оседлал своего коня и помчался в сторону эльфийского леса…

======> Дю вельденварден

Отредактировано Феанор (24.04.10 17:48:17)

Она так расчувствовалась? Да… да она стала такой нюней. Нашла время вспоминать о каких-то ничтожествах, чьи кости давно гниют в землях этой земли. Сколько ей еще повторять, что богу должно быть плевать на мнение тех, кто слаб настолько, что молиться более сильным существам, даже не богам. Драконы никогда не были святыми, священными да, объектом поклонений и жертвоприношений да, но их никогда не называли богами, лишь изредка кто-то ронял « подобные богам»
Ну вытри ты уже сопли, не положено тебе вот так задушевно реветь, не положено по статусу, ты же всадница, императрица да и просто девушка строящая из себя роковую любовницу, так какие слезы могут тут быть? Он мысленно  стукнул всадницу, тут же пока та отвлекалась, передав ей часть силы, стараясь ее взбодрить, заставляя ее чувствовать себя сильной, сильной личностью.
- ты постепенно сходишь с ума. Твои мысли уже накладываются друг на друга, и ты теряешь их суть. Ты блуждаешь в них, не понимая и не помня.
Мягкий шелест крыльев, казалось, вывел всадницу из раздумий. Заманчиво конечно, вот так все бросить, взять ее дуреху и рвануть куда-нибудь вдаль, к новым землям. Заманчиво, но не выполнимо, она же скорее умрет, чем позволит оставить эту страну вот так вот просто, все хочет покрасоваться напоследок.
Он бы конечно и не стал церемониться с ними, за всю жизнь и у него было много самок, но они для того и созданы такими свирепыми и гордыми, что бы самим воспитывать потомство.
- Не полагайся на магию ночи, она уже не так, что раньше. Смерть заключившего с ней договор, порвала его.
Легкое прикосновение к себе, заставило вздрогнуть всем телом, так неожиданно это было. Она даже не думала, что хочет сделать это, просто машинально сделала, а ведь она редко, так редко его гладила просто так - по желанию тела. Если подумать, то это был крик о помощи, мольба о защите. Этим она хотела почувствовать, что он все еще рядом и готов защищать ее до последнего вздоха. Он повернул массивную морду к всаднице -  она постарела, не внешне -  скорее душою. Уже и спина осунулась, и погас тот безбешенный огонек в глазах, не было больше того запала, с которым она шла на битву.
Девушка капризно завозилась в седле, ему пришлось отвернуться, она же не любила когда он ее вот так пристально, по-отцовски, изучал.
Дракон фыркнул, запах жженого дерева и горящих торфяников удушливой подушкой подкрался откуда-то с востока и накрыв, стал душить, занудливо почесавшись носом о лапу и прижавшись к земле, в надежде, что там будет легче дышать, Керо недовольно  заворчал. Как и ожидал, сзади раздался хриплый, грудной кашель и ее слабые руки отчаянно замолотили по черной броне.
- знаю. Закрывай забрало.
Она так и поступила, легко закрыв забрало, и прикрывая ладошкой слезящиеся глаза. девушка старалась огородиться магией, но нельзя убрать порожденное магией ей же.
Она так странно смотрелась в доспехах -  все тело было скрыто, лицо тоже, даже длинные пшеничные волосы были закрученный в тугой хвост и убраны под шлем. Даже , наверное.  Знакомые не узнали бы в всаднице девушку, а тем более ее – Кирель.
Тем временем дракон расправив кожаные местами рванные крылья, посмотрел вдаль -  туда, где чернел скелет замка. «Они уже сделали свой ход, они взвились в воздух. Шрюкн. ты брат все еще хочет   революции…ты все еще птенец, плохо понимающий что делаешь, хотя признаться я благодарен  тебе и той девчонке, что я могу тряхнуть стариной и еще хоть раз порвать это ясное небо.»
Хотя он был ему благодарен еще и за то что старый Имперец не рассказал всей правды этой шведской семьи, пускай всадницы сами между собой разберутся, а их дело простое -  через тернии к звездам.
Щелкнул затвор  - дракон сморгнул навернувшиеся слезы, дым, все дым, и устремил взгляд туда откуда он шел. Он видел как несколькими милями дальше них, в небе мелькнула черная точка, быстро взвившаяся выше и направившаяся к замку.
Что ж молодец, ты сделал свой ход Шрюкн, а мы еще обождем, пускай дитя пока потешиться в замке. Им было не важно, что будет с замком и теми, кто находился в нем,  они всегда могли обосновать новое сердце, новый исток надежды в любой точке страны.
Да и какое дракону дело до какого-то кусочка камня, пусть так тщательно и обработанного этими муравьишками – людьми.
- Мы летим, но пока будем держаться в стороне.
Одобрительный шлепок заменил тысячи слов.

=>туда

<=== Охраняемый сад Урубаена

Девочка тихо сидела в седле, даже не шелохнувшись и крепко сжавшись за луку седла. Она просто была не сколько напугана сколько удивлена и подавлена предчувствием чего-то плохого. Когда лошади остановились, Вер посмотрела на военачальницу и та сказала, что будет небольшой перерыв.
Что-то не так... Что-то тут страшное и темное... Меня это пугает... И я предчувствую что-то плохое... Немного поерзавшись в седле, юная наследница осмотрелась и заметив камень, рядом, слезла с седла, кое как удержав равновесие.
Обойдя лошадь, Вервада прижалась к ее теплому боку и смотрела в сторону Урубаена, не зная, что она хотела бы там увидеть.
Темное... Страшное темное... но что это...
Сквозь странную вереницу мыслей, она услышала Мелиастру, которая спросила о чем она хочет узнать.
- Ну для начала кто мой отец? И кем он был, почему я росла вдали от настоящего дома, - голос звучал спокойно и с толикой заинтересованности.
Если она и в правду знает пусть и немного о моих родителях, но только что-то мне тут не нравится... Может не стоит так доверять... мама говорила мне еще рано быть среди людей....

Какая-то эта Милиастра... Что такое? Почему у меня к ней такое недоверие? Она холодная что ли? Война выжгла из нее все теплые женские черты, и теперь она безжизненная и сухая, как этот камень... - Девочка села на глыбу, сиротливо поджав колени и обхватив их руками, внимательно наблюдала за действиями и движениями военачальницы.
- Ты родилась через несколько месяцев после гибели твоего кровного отца,  вдалеке от дома принадлежащего тебе по праву.
Месяцев после гибели? То есть сначала мой отец умер, а потом я родилась... Так, понятно... - нахмурив брови, Вэй изо всех своих детских сил пыталась успеть понять и осознать все, что говорила Милиастра.
Кровного! О! Он был весь в крови, когда умирал! - воображение быстро нарисовало девочке картину окровавленного императора, красиво падающего сраженным на поле боя. Далее смысл слов военачальницы был от малышки Вервады утрачен. Что-то про дом - попыталась восстановить она по оставшимся в сознании эхом звуков.
Если бы родилась  в то время в Урубаене то тебя ждала бы смерть
Глаза девочки округлились, она поняла, что ей предстоит выслушать очень страшную историю, мороз пополз по спине с примесью азарта. Штольц продолжала:
Никому не нужна была девчонка, носящая в себе гены тирана и ведьмы, чей клинок не раз убивал невинных жителей страны и вокруг которой всегда творилась какая-то чертовщина.
Почему она сказала - никому не нужна была девчонка? Как это я никому не нужна была??? Быть этого не может! Да что было бы вообще с этим миром без меня?! .. Да, еще кто такая ведьма? Это она про мою маму сказала??? - глаза девочки налились ядовитым огнем гнева, ноздри раздулись, скулы порозовели.
- Моя мама не ведьма, понятно вам?! - шепотом процедила сквозь зубы наследница и поднялась на ноги, резко, но не далеко отойдя от собеседницы, которую в данный момент невозможно было наказать. А эта глупая женщина решила, что девочка обиделась за отца: - Твой отец был хорошим человеком, пускай и с чудинкой.
Когда запахло жаренным мясом, Вэди почувствовала острое чувство голода, которое раньше никогда не испытывала, и оказалась к нему неготова. Она бочком, по возможности, незаметно, подошла к костру и села на прежнее место, будто никуда и не отходила, в ожидании, когда приготовится мясо, внимательно вслушиваясь в слова Милиастры с уже довольно уставшим видом и шумом в ушах. Она обратила внимание на густой черный дым, поднимающийся от леса, и острое чувство утраты угнетало ее сердце. Она шмыгнула носом и снова зажала коленки руками. Я думаю, ты уже догадалась, что твоим отцом был ... Гальбаторикс!.. - не без злорадства произнесла военачальница.
Поскольку девочка находилась в состоянии, близком к апатии, она не ярко отреагировала на эту новость.
Гальбатоникс? Тиран Империи, Зло всего мира? Мой отец? - брови принцессы сдвинулись к переносице. Она даже не знала, что теперь думать по этому поводу.
А Мили продолжала выдавать новость за новостью: А твоя мать, которая так заботится о тебе – Кирель, была долгое время просто-напросто его наложницей
Его - кем? Накладывала ему пищу на блюдо что ли? Ах он, негодяй! Императрицу заставлял выполнять работу слуг! Но может, она его любила? - брр! - как злодея можно любить? Но может тогда он не был еще злодеем, а как понял, что мамочку все любят гораздо больше, чем его, позавидовал, и стал злым?
Так, и этот пункт непонимания был позади. И тут изо рта этой странной женщины с ухмылкой волка вышла такая фраза, которая заставила маленькую наследницу империи снова подскочить со своего камня: Да и ты не первый их ребенок!
- Чего-чего? Как не первый! У меня есть брат или сестра? - Вервада не знала, радоваться ей или огорчаться от недоумения: почему мамочка никогда не говорила о существовании второго ребенка?! Он или она - что - умерли?

Отредактировано Вервада (28.05.11 16:55:57)

Эх, это страшное, чудовищное чувство голода! Как тут думать о величии и достоинстве, если так аппетитно зажарилось на вертеле мясо! Вервада уже изо всех сил кусала губы, когда взглядывала на дожаривающуюся птицу и угрюмо отводила глаза. Но когда Милиастра Штольц протянула ей на листе лопуха темно-золотую, ароматную запеченую утку целиком, лицо малышки просияло и она с благодарным кивком осторожно приняла подарок, сглатывая слюну. Она со счастливыми глазами торопливо разорвала ее пополам, здраво рассудив, что всю она съесть точно не сможет, да и просто поняв, что не умеет есть целую утку и попутно отмечая для себя, что лопух, оказывается с легкостью заменяет в пути блюдо, хоть и не самое чистое: она заметила малюсенькое белое насекомое, ползущее к ее куску курицы. Она безжалостно сдула насекомое в траву и, с наслаждением закатив глаза, вонзила зубы в жареное мясо. На душе у нее сразу все прояснилось, и даже дым над лесом, приближающийся к ним, не казался таким страшным, а грядущая война теперь виделась ей обреченной на победу мамочки. А Милиастра с теперь казавшейся абсолютно искренней нежностью говорила о ее старшем братике или сестричке. Едва дожевав аппетитнейший кусок вольной, а потому особенно вкусной дичи, Вада вытерла тыльной стороной ладони рот и поспешно ответила, глядя на пищу и намереваясь сразу же по произнесении последнего слова снова вкусить этот прекрасный дар природы:
- Ну конечно, я хочу! Найдите мне его... или ее! Представляю, как обрадуется мамочка! -  и снова улыбка удовольствия забавно исказила лицо жующей трехлетней девочки, с жадностью откусившей новый кусок мяса. А как здорово, все-таки, чувствовать голод, а потом - вот такое удовольствие! - мурлыкали мысли. Когда первый виток голода был утолен, и прием пищи маленькой наследницы Империи продолжился в с более достойным поведением, военачальница продолжила говорить, смысл ее слов теперь доходил до Вервады гораздо яснее и легче. Она внимательно слушала, доверительно вглядываясь в лицо своей сотрапезницы: - Твоя мама любила тебя и попросту хотела уберечь от ненужной информации, но не кажется ли тебе, что ты уже взрослая, что бы мама могла с тобой говорить открыто?
- О, да! Я взрослая! - горделиво проговорила с довольной улыбкой кроха.
Ты же совсем не глупая, так почему же мама скрывала от тебя это все? - подхватила Милиастра.
Вопрос застал девочку врасплох. Она открыла рот, собираясь что-то ответить, но не знала, что, поэтому снова закрыла рот, дожевывая пищу. Затем, пару секунд поразмыслив, она заявила:
- Ну, не знаю, может быть, у мамочки были какие-то причины для этого. Она думает, что я еще маленькая, я даже могу обмануть ее, когда  захочу - она ничего не заметит.
Малышку забавляла эта глупость взрослых: не верить истинности слов детей и верить их наглой лжи.

От слов Милиастры Штольц веяло чем-то зловещим, непонятным. Хотя произнесены они были обычным голосом, спокойно и ненавязчиво, Вервада не спешила радоваться. Что это значит - если хочешь найти..., то тебе придется пойти со мной? Будущую императрицу смущало слово "придется". Она никогда раньше не слышала его, обращенным к себе. Оно было каким-то угнетающим, тревожным. Вервада пока раздумывала, как ей отнестись к словам военачальницы, как та вдруг подошла к ней и вытерла ее лицо своим платком.
- Эй! Ты что делаешь! Я сама умею вытираться! Надо было дать мне платок и отойти! - возмущенно воскликнула она, почувствовав свое величественное достоинство приниженным и оскорбленным. - А вообще у меня свой платок есть! И я умею вытираться! - повторила она еще убедительнее. Она врала, платка у нее не было, хотя ее давно приучали ни при каких обстоятельствах не выходить из комнаты без платка.
Ха! Вы думаете, Милиастра упала на колени, начала извиняться или как-то смутилась? Ничуть не бывало! Она, к вящему изумлению Вервады вообще проигнорировала ее праведный гнев и запросто уселась рядом с ней на поваленном дереве недалеко от затухающего костра: на камне сидеть было как-то жестко и неудобно, и наследница перебралась на удобное дерево с маленькой выемкой в стволе, располагающееся поблизости.
- Конечно, ты у нас взрослая, никто не отрицает этого. Когда ты вырастешь, то будешь сущей красавицей, все мальчики будут у твоих ног.
И снова Вэйд оказалась в состоянии, близком к оторопи: она за всю свою жизнь видела в своем окружении только двух мальчишек: одного совсем большого, лет 12-ти, и второго - ее ровесника, который постоянно ковырялся в носу и сильно картавил. По этому последнему Вервада поняла, почему нельзя ковырять нос ни при каких обстоятельствах: ты из человека будто мгновенно превращаешься в свинью. А то, что она вырастет красивой и будет грозой всех парней, это она давно от мамы слышала, также не придав этому никакого значения.
- У моих ног будут все и всегда, не только мальчики... Уже и сейчас все у моих ног... Кроме тебя. - она покосилась на ее взрослую собеседницу по гордости и манере вести себя напоминающей маму, но лишь частично. И вдруг заметила, как по коре дерева соскользнуло в траву что-то блестящее.
- Ой, что это? Или кто? - она привстала и указала рукой на место, где должен бы располагаться в траве предмет, если это предмет...

Отредактировано Вервада (31.05.11 08:44:39)

- Это твой отец... - сказала Милиастра, поднимая блестящий кулон с земли. Она даже не удивилась! Может, она специально его уронила? Или все-таки случайно? Вервада с интересом наблюдала, как взрослая женщина, к которой она невольно проникалась уважением - небывалое прежде чувство - со всем достоинством, грациозно и даже чуть торжественно открывает ногтями амулет.
Оте-ец?? - мелькнула молнией мысль сквозь неприятно начавшим проникать в ноздри запахом гари, Вервада тревожно взглянула на все увеличивающийся сноп дыма над лесом.
Как там моя милая мамочка? - заныло в сердце, но девочка не дала себе раскисать.
Она посмотрела на изображение юноши на картинке, ожидая увидеть чудовищного мужлана с признаками грубости и дикости по всему лицу, а увидела лишь симпатичного задумчивого парня.
- О? - удивленно взметнула левую бровь трехлетняя принцесска. - И не скажешь так, что он злодей.
Она попыталась улыбнуться, но вышло лишь нахмуренное искривление губы. Хочу к маме! - ныло в сердце, но высказать это открыто не позволяла гордость.